Холодным январским вечером 1997 года я приехала в гости к подруге. Войдя в подъезд, я услышала странные звуки. За дверью, отделяющей лифтовый холл от лестничной площадки первого этажа, выла собака. Такого я не слышала никогда в жизни. Это был ужас, вселенская скорбь, безнадежность, выливавшиеся в непрерывном взмывающем вверх крещендо, через секунды падающем вниз в жалобном коротком плаче, и взлетающем снова и снова.

Открыв дверь, я вошла на площадку. У дверей стояли двое – молодая девушка, прижимающая к себе пакет с батоном и перьями зеленого лука, завернутыми в полиэтилен, и полная пожилая женщина с большой сумкой через плечо, на которой желтыми буквами было написано слово «Почта». По площадке метался большой черный пудель, время от времени бросаясь на обитую дерматином дверь в квартиру. Остро пахло псиной. Говорят, что собаки не потеют, что у них нет потовых желез. Может быть, они не потеют от жары. Эта собака была мокрой от страха. От нее пахло отчаяньем и бедой.
Не знаю, что было написано у меня на лице, но тетечка-почтальон попятилась от меня назад и, покачав головой, сказала: «Это не мы. Мы пришли, он уже выл».

- А где хозяин? – спросила я. – Его что, домой не пускают?

- Мы звонили в дверь, - пояснила девушка, – вышел мужчина, сказал, что это не их собака. У них другая, ее выводили погулять, а пудель во дворе к ним привязался, и теперь просится в дом.

Я молчала. Мне не нужна была собака. У меня были проблемы с работой и жильем. Но повернуться и уйти я не могла.

Пудель продолжал выть. Несмотря на аккуратную стрижку и ухоженную шерсть, он был без ошейника.

Дальше тут.

вот про это создание